Кафе "Шоколадница"

на «Семёновской"

26.V.2014

26-го мая 2014-го года

Вторник. 19:50

 

"Организация"

Глава 16

Я знал, что так будет. Вот он и явился, вот он и начался в реальности – роман Фёдора Достоевского – "Бесы". Ведь и я, как Есенин, или лучше как Евгений – стоял перед статуей Командора и грозил ему пальцем:

– Сойди с постамента! Приходи! Я зову тебя на новый русский Карнавал! . . .

– и вот, кулиса раздвинулось, и Командор вошёл . . . . А вместе с ним ворвался страшный огненный смерч Дома профсоюзов в Одессе. А ведь спрашивает Федька Каторжный у Верховенского:

– Вы книгу "Апокалипса" читали?

– Ну, читал. И что?

– А то, что про наше время написано.

– Да ну?

– Точно, про наше время. Уже началось…"

Это очень интересная интерпретация Достоевского у Владимира Хотиненко. Дело в том, что в романе такого диалога, во всяком случае, в такой обстановке (контексте) нет. А тут, в сериале, кроме всего прочего получается, что Федька Каторжный как бы почувствовал себя орудием Божиим. И вот, убивает ещё, режет ещё! То есть, как бы служит уничтожению всего ненавистного ему мира. Ибо этот мир страшен, потому что он не Христов.

А значит, его надо уничтожить. Уничтожить весь. Так и видишь картину. Несутся четыре коня, и на одном из них Федька (между прочим, имя Федька – в греческом оригинале означает именно Божий, – Л.Д.С-Н), и в руках у него

короткий окровавленный нож . . .

А впереди, на костлявом коне несется скелет с косой . . . . Да, недаром, именно в "Бесах" Апокалипсис занимает центральное место. Ведь ночами его вслух читает проповедник самоубийства Кириллов. А Федька лежит и, не шелохнувшись, слушает. И нет никакого сомнения, что он на него оказывает "невероятно сильное впечатление"… Самое интересное, что одно место из "Апокалипсиса" проводится в романе полностью: "И ангелу Лаодикийской церкви напиши: Знаю твои дела. Ты не холоден, и ни горяч. О, если бы ты был холоден или горяч. Но ты тепл, и потому изблюю тебя из уст Своих". . . . Это я по памяти, так, сходу привожу. То есть самое страшное – это состояние даже не зла и гордыни, а некоего, если так можно выразиться, "организационного отупения", в которое впадают люди типа Нечаева или Верховенского. Ибо эти люди, по сути, движимы идеей организации и подчинения всех чувств человеческих вот этой мёртвой, всё перемалывающей машине. Помните, главный принцип Сергея Нечаева: "Всё, что полезно для организации – то и морально". "Всё, что служит Опричнине – то и есть Добро".

Интересно, что и у нас, монархистов 90-х годов уже ХХ-го века, было так же. А один из её опричных идеологов, в одной из статей проповедовал какого-то Пронфельдорна, или Кнопфелькранфельна, не помню точно, (Книппердолинга, – ред.) который со своим помощником-палачом бегают по городу, определяя, кого им казнить, и тут же убивают...

Но ведь именно это мы видели и в случае с убийством Шатова в гроте, в дальнем углу Ставрогинского сада. И точно то же самое мы видим в Доме профсоюзов в Одессе.

Должен сказать, что это идея – идея восстания бесов против Бога, или – "Организации" (Тайного Ордена, Братства, Секты, и т.д.) против существующей иерархии. Во главе угла этой идеи всегда стоит сначала человеческая гордость, а потом нечеловеческая Гордыня. Так, отдельные, зачастую одарённые индивидуумы ставят себя на место Вождя, или Царя, и в итоге, в последнем итоге – на место Бога.

Именно это показано в романе Достоевского. И именно таковы все эти "бесы" – и Верховенский, и Шигалёв, и Кириллов, и Липутин, и – в той или иной степени – все остальные члены Организации, под названием – "НАШИ" . . . .

+ + +